Честно скажу, я не могу вспомнить, что происходило в промежуток между 8 марта и 1 сентября 1994 года. Помню только, что летом в июле папа отправил меня на три недели с группой других детей в Германию. Это были дети руководителей регионов той отрасли, в которой папа возглавлял наш регион. Что-то типа экскурсионной поездки. Никто не был знаком друг с другом. Я сдружилась с Ниной, кажется она была из Рязани. Наверное, это и неважно, хотя мы потом несколько лет вели переписку. Она была очень доброй девчонкой, младше меня на два года.

Мы прилетели во Франкфурт-на-Майне. Когда вышли из аэропорта на улицу, я очень хорошо запомнила свою мысль: а мы точно уже вышли на улицу? Потому что было ощущение, что продолжаем перемещаться по зданию. Низкое небо и узкие улицы, а тротуар такой чистый, будто его только что помыли с порошком перед нашим прилетом.

Нас отвезли в деревню Оберезенхайм. Она находилась на реке Рейн. Деревня выглядела, как современный коттеджный поселок. Мы жили в одном из коттеджей, он был двухэтажный. Видимо из него сделали что-то типа детского лагеря. Потому что на втором этаже было несколько спален с двухуровневыми кроватями. На первом – столовая и гостиная комната, коридоры и хозяйственные помещения, за домом небольшой участок. У меня с собой не было фотоаппарата, хотя одна фотография с той поездки сохранилась.

Нас везде возили: в зоопарк, парк аттракционов, даже в большой торговый центр, которых у нас еще не было. Немцы подарили каждому большую сумку с подарками, среди них были кассетный магнитофон, банное полотенце, наборы мелков и фломастеров, альбом для рисования, тканевая сумка-шопер. В торговом центре каждому выдали по 100 марок, чтобы купили себе что-то на свое усмотрение. Я взяла сестре летнее платье, а себе блузку и юбку-брюки. Решила, что нет смысла тратиться на мелочи, типа жвачек или канцелярии, хотя все это было очень красивое. Тогда мы впервые узнали, что такое йогурт и тосты на завтрак. Представляете советских детей, выехавших впервые за рубеж?! Впечатлений была масса.

Вот только на третьей неделе все в группе по вечерам рыдали. Знаете, это было что-то типа массового психоза. Из коттеджа доносились завывания мальчиков и девочек. Немцы были в ужасе. А мы все дружно ностальгировали по дому. Я не плакала, но в душе щемило. Как же я тогда поняла Бунина, который писал, что ему тошно жить во Франции, и он хочет домой. Одна из наших сопровождающих, молодая девушка, ее звали Оля, прониклась ко мне, и призналась, что ее родители отправили сюда, чтобы она «проветрилась» после смерти мужа, который внезапно умер. Она выплеснула это на меня в один из вечеров. Потом долго плакала, а я смотрела на нее сочувствующим взглядом и тихо гладила по плечу. Я понятия не имела, что говорят в таких случаях.

Позже она призналась, что тот разговор ее исцелили, и ей стало легче. Что меня тоже удивило, ведь я ей не сказала почти ни слова. Видимо опять сыграла моя особенность – я просто внимательно выслушала ее. Став взрослой, я стала понимать, что иногда хочется просто высказаться, чтобы тебя выслушали и посочувствовали.

Очень запомнился один из дней. Почти все ребята ушли гулять на улицу, а мы с Ниной остались. Я села на подоконник. Всегда любила это делать. Взяла альбом, карандаш и начала рисовать вид из окна. Под окном цвел куст с красными розами, а вдалеке были виноградники, за ними – Рейн и снова поля. Это было очень красиво. Как художник, я часто смотрела на пейзажи или людей, чтобы потом нарисовать или сделать набросок. Идешь по улице, потом вдруг видишь что-то, какой-то кусочек, встал и смотришь, пока, закрыв глаза, у тебя это картинка сама не воспроизводится. А здесь такой вид шикарный. Сиди и рисуй. Это был счастливый момент.

Потом мы ходили воровать абрикосы в соседнюю деревню. Обратно шли через поле, ели абрикосы и были неимоверно довольны собой. Когда проходили через виноградники, то увидели маму оленя с оленёнком. Мы стояли завороженные и смотрели, как они идут между лозами винограда. Это была какая-то фантастическая картинка.

Когда я прилетела в Москву, меня встретила папина коллега, и мы сели в автомобиль, я себе сказала: Больше никаких заграниц! Еще раз испытать это чувство я не хочу! С тех пор я была лишь пару раз в Болгарии на отдыхе на море, и один раз пришлось поехать в командировку в Вильнюс на три дня, но мы были заняты проектом, так что не считается. Зато я объездила нашу страну вдоль и поперек, не была только на Дальнем Востоке и в Калининграде, а так почти во всех регионах.