Занятия в училище продолжались. На первом курсе мы изучали как стандартные предметы, типа химии и биологии, алгебры и геометрии, так и новые: детская литература, методика математики, изобразительное искусство (ИЗО), педагогика, социология, а также обязательными были освоение одного музыкального инструмента и пение, еще настаивали на дополнительных занятиях по баскетболу или волейболу. Так как я была высокой, то меня взяли в баскетбол. А вот пианино мне не досталось, и пришлось учиться играть на аккордеоне. Там есть клавиатура, но и меха тоже. Мне не нравился аккордеон, особенно поза, в какой приходилось сидеть. Она мне казалось какой-то мальчишеской – сидишь на стуле и коленки в разные стороны, еще при этом раздуваешь меха в разные стороны. Однако родители быстро сообразили и купили мне свой инструмент. Петь я не любила от слова совсем, а вот баскетбол мне понравился. Очень запомнилась детская литература. Казалось прикольно, что ты должен знать всю детскую литературу – от фольклорной до зарубежной. В конце даже экзамен сдавали, нужно было рассказать, о чем было произведение, которое тебе выпало по билету. Еще мы должны были знать все детские песни наизусть.
Наше училище было одно из старейших учебных заведений, где до революции давали образование девушкам. Называлось оно сначала женское училище, а позже - Мариинская женская гимназия и находилось под патронатом императрицы Марии Александровны. Спустя несколько лет в гимназии появился дополнительный класс на получение звания домашней наставницы и учительницы, который в последствии разросся до педагогического училища, где учили на учителей начальных классов с определенным уклоном на выбор поступающих: физкультура, музыка, изобразительное искусство и социология. В народе звались – физруки, музыканты, художники и социологи.
Наша группа очень выделялась на фоне других, даже старших курсов. Мы были каким-то одним живым и очень харизматичным организмом, да и учились все на хорошо и отлично. Наш классный руководитель Галина Юрьевна говорила, что она не ходит в учительскую, потому что там только и говорят группе «Б». Однажды мы настояли на смене преподавателя, потому что не нравилась ее манера и низкий уровень преподавания. Пришлось заменить.
Так вышло, что мой папа был главным спонсором училища, пока я там училась. Поэтому часто меня вызывали к директору, и никто не удивлялся. Со мной она передавала сколько стульев или канцелярских товаров нужно докупить. Папа никогда не отказывал.
В группе было много лидеров. Будто собрался прайд львов. Намного позже, уже после окончания училища, Галина Юрьевна призналась, что внедряла новаторские подходы в наше образование. Так что это тоже делало нас более раскрепощенными и одаренными что ли. Она стала кумиром и лучшим педагогом. Мы были ее единственными. Галина Юрьевна пришла в училище вместе с нами, а после ее повысили, и она ушла в Департамент образования на какую-то начальственную должность, внедрять свои новаторские методики в более широкие массы.
Группа делилась на несколько небольших групп по главе своего лидера. Надя окружила себя пятью девчонками, к ним часто хотели присоединиться и другие девочки, приехавшие из других городков и деревень области, но это было сложно, не хватало внутреннего стержня и знаний в учебе. Хотя Надя старалась им уделять внимание, не беря в компанию. Потом была наша четверка, где всем заправляла Люда. И группа из четырех человек во главе с Наташей Щ. Остальные ходили парочками или в одиночку. Ярко выраженных разногласий в коллективе не было. Когда Галина Юрьевна проводила коллективные внеклассные встречи, все объединялись.
В группе было много отличниц, но самой упорной и знающей, как нам казалось, все, была Наташа Щ. Невысокая яркая брюнетка с глазами цвета «болота». Она ходила в черной одежде и завивала длинные волосы в шикарные кудри. Когда улыбалась, то показывала все свои идеальные зубы, громко смеялась и делала это часто с огромным удовольствием. В ней было что-то такое, что не было ни у одной другой девочки. Словно что-то колдовское. Даже изящная Люда с ее удивительной пластикой балерины проигрывала ей. Наташа сходу подчиняла своей воле, была немного высокомерной, но у нее были на это все права. Она была лучшей во всем. Учителя нахваливали ее. Все знали, что ее карьера уже начала подниматься в гору.
Однажды мы шли с Людой вдвоем по коридору под ручку, и вдруг из-за угла к нам вышла Наташа со своей компанией. Мы почти столкнулись, и все громко засмеялись. Потом пошли в ход шуточки. Все это время Наташа будто хотела рассмотреть меня внимательнее. Честно скажу, я понятия не имею, какое место занимала во всех эти иерархиях нашей группы. В училище общалась я только с Людой и мальчиками, большую часть времени молчала, смеялась, если было смешно. Инициатив с моей стороны было мало. Да, все знали, что я дочка не последнего человека в городе, но я этого не осознавала, что какая-то другая, чем остальные. Все равно я была немного замкнутой.
Поэтому любое проявление внимания в мою сторону меня настораживало и удивляло. В тот момент я почувствовала непонятно внимание ко мне со стороны Наташи. Как выяснилось позже, это столкновение в коридоре оказалось роковое. Наташа сама мне потом призналась, что именно тогда она вдруг увидела меня и больше уже не могла не замечать. Ей стало интересно, что я из себя представляю.